Невероятные приключения Даррена Хейза в отпуске (рассказ в 5-ти частях)

(Lost) Dream Island

Marina_G

“I dreamt
we walked together
along the shore.
We made
satisfying small talk
and laughed.
This morning
I found sand
In my shoe
and a seashell
In my pocket.
Was I only dreaming?”
Maya Angelou

1.
Он устал и знал об этом. Слишком устал.
Иногда ему казалось, что его жизнь в последние полтора года – сверкающая огнями и оживленными лицами карусель: вначале весело, приятно щекочет нервы, а затем, после сто двадцать пятого поворота, все сливается в сплошное разноцветное пятно, и к горлу подступает тошнота…
Нет, это неправда. Я счастлив. У меня же есть почти все, попытался возразить он сам себе. У него же были деньги, достаточно для любой прихоти, была эта чертова карьера и слава, толпы обожательниц, ежедневно присылающих ему свои признания на трогательных открытках, смешных игрушечных зверюшек, фотографии, на которых сияли влюбленные в него глаза…
Наконец, семья. Я нужен им, нужен матери. Но, Боже, он ведь слишком велик и даже стар, чтобы спрятаться в ее объятиях, как детеныш кенгуру прячется от невзгод мира в сумке своей родительницы.
- Даррен, «Procter & Gamble” хотят, чтобы ты написал песню для рекламы их женских бритвенных станков!
- Что?! – он разъяренно уставился на Леони, которая ответила ему не менее «любящим» взглядом.
- Очнулся, наконец, - спокойно констатировала она. – Между прочим, мы обсуждаем дату выхода первого сингла, ты не забыл?
Представитель «Sony Music” закашлялся, и всегда невозмутимый Ларри Толлин, привыкший и не к таким разборкам, налил и молча протянул ему стакан минеральной воды.
- Господи, что с тобой происходит? – прошипела Леони, когда позже они спускались вдвоем в подземный гараж в огромном пустом лифте.
- Я устал от постоянного давления, Лео, - коротко ответил он, бездумно следя за последовательно загоравшимся кнопками этажей на табло. Лео откинула со лба прядь черных волос, из раздраженного ее взгляд стал тревожным. Это немного смягчило его. Бедная, бедная Лео. Верный друг. Волнуется за него.
- «Сони» всего лишь хочет знать, когда…- она тяжело вздохнула. – когда можно будет назначить релиз.
- Релиз того, чего еще нет в природе?
- Именно поэтому они и переживают! – вспылила Леони, уязвленная его ехидным и одновременно отсутствующим тоном. – Ларри тоже переживает, и Джон интересовался, почему ты не отвечаешь на его звонки…Я сама волнуюсь, черт бы тебя побрал, потому что…что мне им отвечать, а?
- Волнуешься за свою карьеру, да, Лео? За свою малышку «Магнолиа Мьюзик Менеджмент»?
Леони отшатнулась от него, но сумела взять себя в руки.
- Нет, я волнуюсь за тебя, - тихо сказала она. – Ты на себя не похож.
Раскаяние больно ударило его. Чужая боль всегда задевает бумерангом того, кто ее причиняет.
Что ж, пронзительный звонок мобильного телефона Леони не дал ему даже попытки извиниться.
- Да, милый. Скоро буду, - промурлыкала она в крошечную трубку, нахально поворачиваясь к боссу спиной и выходя из открывшегося лифта. – Да…О, ты обещаешь?…
- Лео, приезжай, потри мне спинку, - пропищал Даррен высоким женским голосом, оставшись в одиночестве. Он обожал Роберта Конли, мужа Леони, своего приятеля и со-автора песен, но все еще слегка ревновал к нему своего менеджера, поскольку привык быть не только боссом Лео, но и центром ее вселенной.
«Вот уеду куда-нибудь», - обиделся он. А что, это мысль…

Конечно, уже через два дня он получил полное и безоговорочное прощение, пригласив обоих к себе на пикник. Даррен знал, что Леони просто влюблена в его дом на побережье и не сможет отказаться от приглашения. А Роберт не сможет отказать своей милой жене, которая привыкла командовать, едва превратившись из личного ассистента в супер-пупер-менеджера. Ну, и конечно, немалую роль Даррен скромно отводил своему личному обаянию и таланту кулинара. Приготовленное им мясо на гриле по-восточному славилось далеко за пределами Сан-Франциско.
К сожалению, ночь все испортила. Около четырех утра, когда уже начинало светать, Даррен внезапно проснулся. В привидевшемся ему кошмаре он снова тонул в океане, как когда-то. Вообще-то, это было давнее и почти не тревожащее воспоминание, но почему-то сейчас…
Даррену не хотелось думать об этом, поэтому Леони, облаченная в длинное кимоно с драконами, забавно растрепанная, застала его спустя десять минут на огромной кухне. Он пил согретое в микроволновке молоко с ромом.
- Слушай меня внимательно и не перебивай! – сказала ему эта женщина, сурово сверкая темными глазами. Торквемада в кимоно, кисло подумал он, но промолчал. – Ты должен куда-нибудь уехать. Взять отпуск. Видеть тебя больше не хочу! Куда угодно, Гавайи, Австралия, Соломоновы острова, Северный полюс. На месяц, не меньше, - подчеркнула она. – А когда ты вернешься, то мы поговорим о новом сингле снова…- Лео неожиданно громко шмыгнула носом, и вся ее решительность растворилась в двух крупных слезах, капнувших с ресниц, едва не в кружку Даррена.
Чувствуя себя ужасно виноватыми друг перед другом, они безмолвно допили молоко и разбежались по комнатам, осторожно, чтобы не разбудить Роберта и еще одного общего старого приятеля, заглянувшего в гости, да так и оставшегося на ночь. По его словам, ему особенно нравилось, отправляясь в туалет, рассматривать развешанные на стене золотые и платиновые диски хозяина дома.

2.
Леони, его верный Санчо Панса, всегда панически боялась полетов, несмотря на то, что они объехали почти весь мир, да еще и не один раз. Бывало, за один день успевали побывать на двух континентах и в нескольких городах (ку-ку, Шумахер).
Даррен отвел веселый взгляд от сверкающей голубизны стратосферы за иллюминатором и мельком оглядел соседей: чопорный мужчина лет сорока, в крахмально-белой рубашке при классическом галстуке в полосочку и с «Файненшел Таймс» подмышкой («Что ж, только не испорти воздух, когда будешь потеть, приятель») да еще противного вида подросток, помешанный на компьютерных играх («Эй, чувак, лучше, чем «Галлахер», игры нет и не будет!»)
Даррен немного поскучал, посмотрел по видео «Империя наносит ответный удар» и, в конце концов, водрузил на голову свои любимые громадные наушники, которые иногда вызывали глупый смех у непосвященных. «Лучше, чем Боно, могу быть только…я»
Кто-то деликатно, но настойчиво прикоснулся к его плечу в середине «Electrical Storm”.
- Извините, пожалуйста, - прелестная стюардесса смотрела на него с той же укоризной, которая лучше всего удавалась Лео и его матери. – Вы не могли бы…гм-м…не петь? Это мешает другим пассажирам.
В итоге Даррен умудрился задремать, когда вдруг страшный толчок потряс самолет, затем второй, третий…Через многоголосый людской крик пробился на мгновение призыв стюардессы «сохранять спокойствие и оставаться на своих местах», но всем было ясно, что дело худо.
Ему неожиданно стало чертовски обидно, что после стольких авиаперелетов, сотен перелетов, в составе группы «Savage Garden”, а затем в амплуа сольного певца, он погибнет, направляясь на Гавайи, чтобы как следует отдохнуть. Какая ирония судьбы!
Перед глазами пронеслись лица родителей, брата и сестры, племянников, Леони, самые замечательные мгновения его жизни, а затем в глазах потемнело (видимо, сказывалась потеря давления), и его унесло в бездонную черную воронку.
Оказывается, парить в вакууме, пространстве без границ и времени, довольно приятно. Летаешь себе, невесомый, словно пушинка, которую несет нежный бриз. Даже лучше, чем йога, лениво подумал Даррен, но внезапно почувствовал, что кто-то решил устроить ему сеанс массажа. Причем, весьма грубого и неумелого. Проще говоря, кто-то хватал его за плечи и голову, да еще что-то лопотал на непонятном языке. Смутно знакомом…он ведь слышал речь на стольких языках, что и перечислить бы не смог.
Вакуум пропал, когда Даррен открыл глаза и, болезненно морщась от яркого света, увидел над собой женское лицо, довольно молодое и почти симпатичное, если бы не размазанная косметика, приличный синяк на щеке и выражение полного отчаяния.
В нем проснулся рыцарь.
- Э-э…рад вас видеть, - слова дались ему с трудом. – Хороший день…кажется. А мы где?
Девушка так явно обрадовалась его воскрешению, что минут пять сотрясала воздух на том же мелодичном, но неизвестном цивилизованному миру языке, пока Даррен деликатным жестом не дал ей понять, что пора переходить на английский.
- Я не знаю, где мы, - наконец выговорила она с очаровательным акцентом. – Летели на самолете, на Гавайи, потом удар, я ничего не помню. Потом я уже здесь, и вы недалеко. Я думала, вы мертвы, а вы живы! Как это хорошо! Я бы умерла одна!
Кое-как, с ее помощью, Даррен поднялся на ноги, отряхнул свои все еще влажные джинсы и красную тенниску и осмотрелся.
Впереди расстилалась бирюзовая гладь океана, совершенно пустая: никакого паруса на горизонте. Он зачем-то посмотрел вверх, на небо, словно надеясь обнаружить там пропавший чартерный самолет, а потом оглянулся назад. За широкой песчаной полосой пляжа начиналась пальмовая роща. Что ж, жизнь приучила его к философскому отношению к любым неприятностям. Руки-ноги целы, значит, все отлично.
- Мы умрем? – жалобно спросила девушка. Она была невысокая, темноволосая, довольно худенькая, одетая почти в такие же, как у него самого джинсы и короткую голубую майку. Судя по имени – Анна – она могла быть откуда угодно. Возраст Даррен определить не решился.
- Нет. Только если сами этого не захотим, - он не знал, поняла она его или нет.
Даррену пришла в голову простая гениальная идея: отправиться на поиски ближайшего населенного пункта, чтобы для начала позвонить оттуда…кому? Лео? Ну, надо же сообщить миру, что он жив. Все-таки немалая звезда шоу-бизнеса. Даррен представил, как его мать увидит заголовки в газетах, и ему стало не по себе. К тому же, надо принять душ, переодеться. «Представляю, как сейчас пахнут мои подмышки», - спустя полдня мрачно думал он, углубляясь в жидкие дебри тропического леса. – «Я бы сейчас даже от «Леди Спидстик» не отказался».
- Мне кажется, мы вернулись на то же место, - прервала его размышления о дезодорантах Анна-Неизвестно-Откуда.
- Извини, но откуда ты это знаешь? – Даррен слегка вздернул нос в своей излюбленной манере, но на нее это не произвело впечатления. Странная девушка.
- Я однажды потерялась в лесу. И теперь всегда делаю вот это, - она показала ему на ствол ближайшего дерева, на котором Даррен смог разглядеть маленькую красную отметину. Гм-м, похоже на лак для ногтей.
- А ты откуда взялась, Анна? – полюбопытствовал он, изучая ее, словно редкий вид млекопитающего.
- Из России. А вы американец?
Он задумался.
- Иногда. Вообще-то я из Австралии. Но время от времени бываю еще и англичанином.
Надо же, она из России, и не узнала его! Да большая часть русских девушек обожает его…кроме этой.
- Что ж, значит, пойдем в другую сторону, - бодро сказал Даррен вслух, стряхивая какого-то червяка со своей кроссовки. – Нам надо найти кого-нибудь еще. Знаешь, как капитан Кук.
Они молча побродили еще какое-то время, ничуть не пугая разноцветных тропических попугаев, похоже, единственных обитателей здешних мест. Про себя Даррен отметил, что становится все жарче, и приготовился снять тенниску.
Через два часа выяснилось, что они мистическим образом снова возвращаются к прежнему месту. Сил на новый круг уже не оставалось, в пустых животах урчало.
Оставив Анну на берегу, Даррен облюбовал кокосовую пальму и, вооружившись найденной длинной палкой, принялся скакать вокруг, пытаясь достать какой-нибудь зрелый плод. Как вскарабкаться наверх, он не представлял. Даррен был так зверски голоден, что согласился бы даже на какой-нибудь гамбургер. Ничего, зато у них будет практически «Баунти» - райское наслаждение!
- Эй, мистер, смотрите! – раздался вдруг крик Анны. Даррен повернулся в ее сторону, и в этот момент что-то тяжелое стукнуло его по голове; бедняга снова потерял сознание.

3.
Анна с глубоким чувством вины и жалости смотрела на своего иностранца, американо-австралийского англичанина или как там еще, усиленно выжимая пропитанный прохладной водой носовой платок на его лицо. Кто же знал, что на эту голову свалится большущий кокос?
Вблизи странный парень, который все время напевал что-то себе под нос и пританцовывал при ходьбе, оказался еще симпатичнее. Рыжевато-золотистые вьющиеся волосы, которые так и хотелось потрогать, мягкие черты лица, длинные ресницы (иная красотка умерла бы от зависти), светлая, лишь слегка загорелая кожа. Он был не слишком высок, но и не худ, скорее, напоминал плюшевого медвежонка.
- Эй, - «медвежонок» открыл сердитые голубые глаза. – На меня что, упал астероид?
- Нет, - обрадовалась девушка. – Наш обед. Вы лучше смотрите, что я нашла на берегу!
Даррен настоял на том, чтобы самому открыть небольшой черный кожаный чемоданчик, видимо, единственный багаж, уцелевший после катастрофы чартера. Анна только удивлялась ловкости, с которой он разделался с замком (потом он объяснил ей, что постоянно теряет ключи, и один знакомый научил его несложным фокусам с перочинным ножом). Неизвестно, что Даррен ожидал обнаружить, но все же присвистнул: внутрь морская вода не проникла, и несколько толстых пачек тысячных купюр долларов, старинная серебряная шкатулка и шикарная золотая с инкрустацией зажигалка «Zippo” прекрасно уцелели.
- Лучше бы спутниковый телефон, - вздохнула Анна. Даррен извлек из кармана джинсов свой крошечный аппарат и показал ей:
- Все равно здесь не работает. Хотя, может, он пострадал от воды.
Им потребовалось два дня, чтобы выяснить не только то, что других людей поблизости нет и, судя по всему, никогда и не было, но и то, что судьба забросила их на один из бесчисленных маленьких островов, которых пруд пруди в Тихом океане. Деньги, найденные в чемодане, как и уцелевшие кредитки Даррена, даже платиновая «Visa», не имели здесь ни малейшей ценности, разве что костер разводить с их помощью. Это были два дня бананово-мангово-кокосовой диеты, и, с раздражением прислушиваясь к бурчанию желудка, Даррен все чаще мечтал о сочном стейке с картошечкой…ну, хотя бы даже знаменитой мерзкой пасте Леони с томатным соусом. Можно было бы зажарить какого-нибудь попугая, но как его поймать?
Вот Анна оказалась лучше приспособленной к такой дикой жизни: она наловчилась выискивать съедобные ракушки и ловить на отмели мелких лангустов, которых можно было запечь прямо в раскаленном песке.
Нет, ему вовсе не было плохо или скучно, наоборот, к своему удивлению, Даррен чувствовал приближение поры вдохновения и, время от времени, тайком мурлыкал осенившие его мелодии на диктофон в своем сотовом телефоне, пока там окончательно не сел аккумулятор. Хотя спать на жестком ложе из пальмовых листьев было, конечно, не очень удобно, зато на Острове обнаружился ручей с чистейшей пресной водой.
Анна слегка завидовала своему иностранцу: он ничуть не обгорал на солнце, отлично плавал и радовался жизни, как ребенок. Сначала она думала, что Даррен - преуспевающий служащий какой-нибудь крупной компании в отпуске, как и большинство других пассажиров чартера, а теперь подозревала, что он – писатель, поэт или даже художник. Они не слишком много разговаривали о прошлом, но взгляд у него был…такой мечтательный, что ей вспоминалась полузабытая сказка про Маленького Принца.
- Hiya, Энна! - предмет ее мыслей вылез на берег, возбужденно размахивая остроконечной палочкой, на которой трепыхалась небольшая, но самая настоящая рыба! Он был так горд и так сиял, что Анна радостно завизжала и ринулась к нему (со стороны они были теперь даже похожи, в своих оборванных почти до бедер, не слишком чистых джинсах, с жуткими от солнца и соленой воды, нечесаными волосами).
- Как ты думаешь, скоро нас найдут? - спросила Анна, когда они с наслаждением лакомились зажаренной на костре рыбой (Даррену удалось поймать целых шесть штук). Он пожал плечами, в глубине души уверенный, что Лео уже подняла на ноги ВМС Соединенных Штатов и названивает в Белый Дом. – Вот если бы сейчас кто-то…волшебная золотая рыбка, например…пообещала бы выполнить три твоих желания, чтобы ты попросил?
- Зубную щетку…солнцезащитные очки…а, черт, супермаркет «Вулмарт», - рассмеялся Даррен, подмигивая ей. – И нормальный телефон, чтобы позвонить моему менеджеру. Ну, и мой CD-плейер с любимыми дисками.
- Это слишком много, - покачала головой Анна. – Ты просто…как это по-английски…ненасытный! А какому менеджеру ты собрался звонить?
- Своему собственному. Конечно, она, честно сказать, еще меньше меня разбирается в финансовых вопросах, ужасно готовит, не умеет гладить брюки и все время ворчит или думает вслух, но…
- А кто ты? – Анна сгорала от любопытства. – Актер? Писатель? Художник?
- Певец, - Даррен изобразил свою фирменную улыбку, от которой девушки впадали в ступор, и приподнял брови, ожидая услышать: «Боже, ну конечно! Как я могла не узнать тебя! О, я просто влюбилась в тебя, когда увидела в том клипе…»
- А, ты, наверное, в ресторанах поешь, - улыбаясь, кивнула Анна. – У нас в России тоже такое бывает.
Он собрался, было, возразить ей, рассказать про свою бывшую группу, которую она не могла не слышать (два хита № 1 в Биллборде, более 20 млн. проданных копий альбомов по всему миру), про сольный альбом, концерты, но передумал в последний момент. Здесь, на этом отрезанном от общества острове, это не имело ни малейшего значения.

4.
- Кстати, музыка…- Анна вскочила на ноги. - У нас есть музыка. Давай потанцуем!
- У тебя что, где-то припрятана губная гармошка? – пробормотал Даррен, но она ничего не поняла, убежала и через минуту вернулась с той самой старинной шкатулкой, которую они обнаружили в чемоданчике. Анна первой догадалась, что это была музыкальная шкатулка.
Она осторожно завела ее до упора, поставила на песок и откинула крышку. Маленькая круглая платформа закружилась вместе с фигурками танцоров чарльстона под хорошо знакомую старомодную мелодию.
Анна выжидающе смотрела на него широко раскрытыми карими глазами, и неожиданно воображение перенесло Даррена с пустынного пляжа в роскошный танцевальный зал, где среди других пар он нашел себя – конечно, в безукоризненном смокинге, с изумительной прической и благоухающего туалетной водой, и ее – в темно-синем вечернем платье с провокационным разрезом до бедра. И оркестр исполнял ту же песню Culture Club “Do You Really Want To Hurt Me?”
Они кружили, собрав воедино все известные им танцы, вальс, танго и даже мамбу, и тогда, когда музыкальная шкатулка умолкла, и Даррен обнаружил, что звучит только его собственный голос. В смущении он остановился, ино Анна опередила его, неожиданно прикоснувшись к колючей щеке.
- Есть один человек, он ждет меня на Гавайях. Потом я уеду с ним в Лос-Анджелес, жить вместе, понимаешь? Он мой друг, много сделал для меня, понимаешь?..
- Нью-Йорк – красивый город, - Даррен с трудом проглотил возникший в горле комок. – Тебе понравится.
Когда-то в Нью-Йорке он был так несчастен, как только может это чувствовать человек, и сейчас…странно, но сейчас он чувствовал почти то же самое. Словно лопнул большой красный воздушный шарик, похожий на сердце.
Утром Анну разбудил непонятный гул и прорывающиеся через него возбужденные голоса. Она приподнялась, потирая сонные и, что греха таить, заплаканные глаза, и замерла. В десяти метрах от нее, прямо на песке, расположился сверкающий огромный голубой вертолет, из которого, видимо, и появились все эти деловые, озабоченные люди, окружившие Даррена, выглядевшего, как…она чуть не хихикнула…как современная версия Робинзона Крузо. Впрочем, он все равно оставался Маленьким Принцем, в любом виде, при любых обстоятельствах.
Ужасаясь собственной непрезентабельной внешности, она подошла поближе, спрятавшись за спиной единственного знакомого человека.
- Это твоя Пятница, Даррен? - женщина, такая же темноволосая, как Анна и приблизительно ее роста, но определенно старше, дружески улыбнулась ей, протягивая свою ухоженную руку. – Привет, я – Леони Мессер, менеджер этого типа. Бедняжка, сколько же вам пришлось пережить! Боюсь, в этом виноват Даррен. Стоило отпустить его одного в отпуск, как он тут же угодил в авикатастрофу, чего, конечно же, следовало ожидать…
Им, как сказала Леони Мессер, просто сказочно повезло: тела остальных двадцати восьми пассжиров и десяти членов экипажа чартера даже не были найдены. А на Острове их обнаружили благодаря радиосигналу с мобильного телефона Даррена.
В Гонолулу, после выполнения необходимых формальностей, дороги расходились: несмотря на приближавшийся шторм, Даррен объявил, что возвращается в Сан-Франциско.
- Возьми, это твое, - на прощание он протянул Анне неизвестно откуда взявшийся чемоданчик с Острова. Сто тысяч долларов и серебряная музыкальная шкатулка.
Анна окинула его взглядом. Элегантно одетый, этот Даррен производил впечатление …Терминатора. Ужасно. Что она наделала!
- Я не возьму, - прошептала она, косясь на маячившую неподалеку Леони, слишком быстро листавшую свой «Космополитан».
- Прощай, Энна, - он опустил чемоданчик у ее ног, быстро наклонившись, поцеловал Анну в лоб и молниеносно ушел. Следом пропали его менеджер, какая-то нервная блондинка по имени Сьюзи и похожий на панка тощий парень Трой, приехавшие вместе с Леони.

5.
Два месяца спустя.

Лучше бы лил дождь. Его раздражало слишком яркое калифорнийское солнце, пальмы, шум океана, загорелые лица…Вернуться в Лондон, что ли?
- Даррен, твое мнение?
- Отлично, - заявил он, отворачиваясь от окна. Брови Леони поползли вверх.
- Даррен, Джон предложил выпустить «Feelin’ Unwell” первым синглом, - напомнила Лео тоном терпеливой медсестры. – А ты десять минут настаивал на «What Can I Give”!
Даррен с неудовольствием оглядел ее и остальных, воображающих себя крупными акулами шоу-бизнеса и непревзойденными знатоками жизни.
- Я сказал – отлично, Лео. «Feelin’ Unwell” подойдет, - он бросил взгляд на наручные часы. – Продолжим завтра, у меня встреча.
Лео перехватила его у двери, почти насильно всучив тонкую пластиковую папку.
- Это набросок пресс-релиза, ознакомься на досуге, - проскрежетала она. – И еще раз подумай над названием альбома. Ну что это за “Lost Dream Island”?
- Эй, кажется, так называлась вторая часть любимого фильма моих детишек, про «Детей-шпионов», - хихикнул Ларри Толлин. – На нас еще могут в суд подать.
Только оказавшись в пробке на бульваре Сансет, Даррен вспомнил о прощальном требовании Леони и с раздражением развернул папку одной рукой на соседнем сиденье. Ветер едва не унес один-единственный оказавшийся там листок, но Даррен оказался проворнее.

«Она не вышла замуж. Живет с семьей своего брата в Нью-Йорке, Голден Авеню, 5021.
P.S. Только не вздумай переходить в православие! Твоя мама не простит».

Наутро Леони Мессер успокаивала весьма раздраженных представителей звукозаписывающих компаний “Columbia” и “Sony Music”, а также встревоженного Ларри Толлина, заплаканную Сьюзи Стедман, личного ассистента ДХ, приглашенных на совещание юристов из «Loeb & Loeb”, в алчных глазах которых, казалось, щелкали счетчики (500$/час), а также фотографа и визажистку, явившихся для фотосессии.
Она была великолепна и сознавала это.
- Даррен приносит всем глубочайшие извинения за свое непредвиденное отсутствие. Собственно, мы можем начать и обсудить часть производственных вопросов и без него, не так ли, Ларри? - обратилась Лео к своему коллеге. Тому ничего не оставалось, как неохотно кивнуть.
В этот момент в кармане пиджака Леони завибрировал мобильный. Взглянув на имя, высветившееся на дисплее, она просто расцвела. «Насколько этого можно ожидать от кактуса», - ехидно подумал Ларри, догадавшись, кто звонит.
- Это был Даррен, - радостно подтвердила его подозрения Лео, незаметно поднося к глазам платочек. – Он сообщил, что передумал, насчет названия альбома. Просто “Dream Island”. Что ж, я считаю, неплохо.
Hosted by uCoz